Ведун прикрыл глаза, вспоминая засыпанный костями овраг, множество человеческих черепов, отчаянно пытаясь вызвать в себе ненависть – и не смог. Руки отказывались убивать ребенка. Клинок не опускался на беззащитную жертву. В душе, несмотря на все старания, к маленькой душегубке никак не возникало злобы. Злобы столь сильной, чтобы превратить жалкую пигалицу в кусок мяса. Разумом он понимал: перед ним настоящее воплощение смерти, виновница гибели многих и многих людей. Но тело отказывалось повиноваться разуму. Он видел всего лишь десятилетнюю девочку, и чувства отказывались соучаствовать в такой казни.