– Тогда стреляй. Мне пули не страшны, а он не будет мучиться.
Волчица наконец замолкла. Середин облегченно перевел дух, осушил две кружки меда подряд и взялся за еду. Охота угощать пленницу у него начисто пропала. Но та не выглядела обиженной. Она закрыла глаза и откинулась затылком на стену, к которой ее придвинули.
– Здрав будь, боярин, – тут же продолжил бородач.
– Правда? – зарделась селянка, крутанулась еще раз и закинула ему руки за шею. – Ни на кого?
Внутри было пусто. Пяток лампад подсвечивали глаза на нескольких иконах, да одинокий священник, встав на колени у алтаря, неторопливо и нараспев читал молитву.
– Скажи, смертный, почему ты меня не убиваешь? – вдруг спросила ведьма. – Кормишь, поишь, спать в мягкую постель кладешь?