– Не успеваю, сердечный, никак не успеваю, – пожаловалась Беляна. – Но стараюсь.
Пламя над хворостинами опало, и в красном свете углей из темноты кроваво поблескивали зрачки Беляны да высвечивался контур тела по пояс, аккурат по белым рукавам и высокой груди. Темные юбки растворились в сумраке.
– О чем сказываешь, дружище? – поинтересовался Годислав.
– И тебе здоровья желаю, боярин, – приложил руку к груди ведун. – Из земель я, считай, новгородских. Туда, вестимо, ноне и поеду, друга старинного проведать. Нарекли меня родители Олегом, иные люди ведуном кличут. Так можешь меня и величать, не обижусь.
– Есть! – осенило реставратора, и он распахнул створку: – Если ты из прошлого, то откуда знаешь, как пользоваться душем?!
– Если бы ты меня убил, – ровным голосом сообщила ведьма, – проклятье бы не исчезло. Оно осталось бы навечно.