– А разве тебя кто торопит? Потихоньку, полегоньку да отрыла бы.
– Так наливай! – подставил ладони Годислав.
– Молишься, что ли, дружище? – услышал он слабый голос.
– Опа! – удивился Середин. – Откуда столько ненависти к честному люду?
Правитель отрезал от спины осетра большой кусок, передал Середину на подставленный кусок хлеба.
– Коли опять «заблудишься», могу пока не перестилать.