– Лопатой, – горько повторила я и, на минуту потеряв самообладание, добавила: – Эх вы… Такую собаку чуть не загубили…
Ричард не дрогнул, шерсть на загривке лежала гладко, только подобрался весь и слегка подергивал верхней губой.
– Да что ты мне все дядькаешь?! Какой я тебе дядя? – Тарас покраснел.
У одного из вольеров мы увидели мальчика, чуть постарше, чем я, в такой же мешковатой форме, как у Леши. Мальчик был похож на воробьишку – подвижный, с живыми черными глазами, изящной птичьей головой и востроносенький.
– Нет, так нельзя. Надо ей нормальную собачью еду готовить.
Я тронула кобылу пятками и направила ее из манежа на дорожку, ведущую в глубь лесопарка. Дети послушно потянулись следом. Они бежали гуськом и сопели и выглядели уже не сердитыми, а грустными – всем было жалко лошадь, – а я думала о том, какие же они маленькие, совсем шмакодявки, и как только на лошадь умудряются забраться?