— Вор, — ничуть не покривив душой, ответил я.
Предгорья давно остались позади. Мы вступили во Внешний предел Катугских гор. Места пустые, дикие и не слишком дружелюбные к путникам. Суровая природа, хищники, отвратительная погода и еще более отвратительные тропы. Даже перевалы, считающиеся, к примеру, в Самшитовых горах низкими до невозможности и достаточно пологими, чтобы не думать о них — здесь становились серьезным препятствием. Все понимали, что если у нас не получится пройти торной дорогой у Лестницы — лошадей придется бросить. На большой высоте, по каменистым, обрывистым тропам животные не пройдут.
Заночевать пришлось на дороге, так как сойти с нее оказалось невозможно — троп к ущельям в этом районе не было, нас обступали сплошные отвесные лиловые скалы.
Резко развернув лошадь, я поскакал к ним. Где-то за спиной Рандо кричал Га-нору и Кальну.
— И я рада, что мы обе живы. У меня есть к тебе деловое предложение.
— Я считаю, что бросить ее — бесчеловечно, — буркнул он, пряча глаза.