Карл Степанович нетерпеливо отмахивается от меня, крыши, Карлсона – от всех разом.
– Это хорошо, – киваю. – Хорошо, что для вас его отсутствие – досадная неприятность, а не трагедия.
Осень заканчивается, проливные дожди сменяются скудными снежными подачками небес. Жизнь продолжается, и я продолжаюсь вместе с нею.
Пресвятая Богородица, матерь Божья, как любила говаривать моя бабушка-католичка. Да что же это делается? Снова «выманить» – теперь уже не «из дома», а «с острова», ну да не будем придираться к мелочам…
– Беседа наша принимает должное направление.
Настроение у меня – хоть волком вой, но любопытство – страшная сила. По крайней мере, мое любопытство.