– Торман, – прошу жалобно, – умолкни. Сглазишь.
Именно это ее и не устраивало. Маша нутром чуяла подвох. Думала: это ловушка. Способ заставить ее всегда оставаться на месте, в родительском доме. Учиться где-нибудь поблизости, потом найти по знакомству необременительную работу на соседней улице. Привести домой мужа, благо жилплощадь позволяла развернуться. Родить детей, раздобреть, охотно отзываться на оклик соседки: «Марья Иванна, у вас лишнего яичка не найдется?» – состариться и умереть в этих стенах. «Умереть в этих стенах» – о нет! Все что угодно, только не это.
Однако оказалось, что с русистикой у Стива полный порядок. Просто он был самым деловым человеком в этой маленькой компании, на ерунду вербальных усилий не тратил.
– Порнография? – спрашиваю заинтересованно, поскольку твердо вознамерился привести в исполнение свою «не очень страшную» угрозу: в таком деле похвала за бездействие – сомнительный комплимент.
– Совершенно верно. Подобные вещи, к слову сказать, случаются куда чаще, чем принято думать. На одном из человеческих языков этот эффект называется бекенхама – «упраздненное время». Так говорят, когда речь заходит о прошлом, достоверность которого до какого-то момента не вызывала сомнений, а потом стала вымыслом, поскольку на смену ему пришло новое, не менее достоверное прошлое.
– Правильно, нельзя. Летом нельзя, осенью тоже нежелательно. А в такой мороз просто необходимо, по крайней мере вам. Что я буду делать, если вы сляжете с простудой? На вашем обаянии, можно сказать, весь наш бизнес держится.