Теперь же все это было без надобности. Я умылся, рассовал по карманам куртки деньги и документы, взял рюкзак, забросил на плечо сумку, запер комнату и отправился на вокзал. Пешком: ноша меня не тяготила, а прогулка по вечернему городу казалась неплохим способом с ним попрощаться. В кафе на углу я выпил двойной эспрессо и осушил бутылку боржоми. В ближайшем киоске купил пачку жевательной резинки, несколько бутылок минеральной воды и упаковку голландского баночного пива; в комиссионке на улице Маркса – несколько пачек запредельно дорогих импортных сигарет, всегда бывших предметом тайного моего вожделения.
Это можно было предвидеть с самого начала, но я не предвидел. И теперь был счастлив. Каюсь, не потому, что Клара мне так уж понравилась (вообще-то понравилась, но головы я не терял), и не потому, что мне предстояло впервые в жизни трахаться с иностранкой, хоть и принадлежал я к поколению, наивно полагающему, будто у зарубежных гражданок все устроено как-то не так (как именно – непонятно, но значительно лучше, изящнее и удобнее в эксплуатации, чем у местных самочек).
– Никогда, кстати, не понимал этого выражения. «До положения риз» – это как? В каком положении обычно пребывают ризы? В горизонтальном?
Из предлагаемых исследователями многочисленных этимологий <…> наиболее убедительной представляется «сирота», «одинокий». <…> При данной этимологии имя Джангар сопоставимо с Эр-Соготох («муж одинокий») у якутов, Чагыс («сирота одинокий») у шорцев и др.
Я, впрочем, не готов пока присоединиться к веселью. Мне не до того: я делаю открытие за открытием.