Миновав Красногвардейский мост, они поспешно свернули в Корабельный переулок. Сам по себе переулок – узкий, почти необитаемый тупик, но им было известно, что один из дворов – точно проходной. Впрочем, в этом городе чуть ли не все дворы проходные, можно подумать, его специально строили в качестве гигантского полигона для игры в «казаки-разбойники»…
В сладостном полузабытьи протискиваюсь в щель и бреду вперед, погружаюсь в ароматную утробу запущенного сада; по старой, полуразрушенной лестнице, заросшей бледной прошлогодней травой, поднимаюсь по склону крутого холма туда, где стоит трехэтажный дом с башенкой и блестят мокрые от ночного дождя каменные перила летней террасы.
– А, так это не «фрей», а «фрай». У немцев свои правила писания-читания, и никто им не указ… «Frei» – «свободный», причем не только в значении «независимый», но и «освобожденный от…». В данном случае надпись означает, что пиво безалкогольное. Освобождено от алкоголя то бишь… Я, кстати, очень обижался на злых германцев, когда выпил содержимое этой банки утром трудного дня и только потом заметил надпись…
Да уж, великим стратегом меня не назовешь. В голове моей опилки, но кричалки и вопилки… Эк меня занесло! Что ж, направление выбрано верно. В сущности, вся наша жизнь случается с нами в детстве, в концентрированном виде. А потом мы только разбавляем этот концентрат дистиллированной водой времени…
– Да знаю я, знаю твоего Ельцина, – зеваю. – Президента называецца, чукча умный, чукча не дурак… Он еще на танке тусовался во время путча, Ельцин твой; правда, я так и не понял зачем. А кстати, зачем?