Дальнейшие сомнения леди были недолгими. Аргументы Вольфгера, а самое главное — голод, заставили Флору покинуть смертного, которого она оберегала так долго.
Бетайлас буркнул что-то неразборчивое и снова погрузился в размышления. А глава кадаверциан подумал о том, что это существо — намного более древнее, чем он сам, и помнит времена еще до потопа. До первого потопа, естественно. И до первой чумы.
— Продолжаем работать, но пока ничего утешительного сказать не могу.
Теперь дом пылал весь, светясь изнутри, словно волшебный фонарь. Флора молча соскользнула на землю и побежала к особняку. Ее тонкая фигура с разметавшимися волосами на фоне горящего дома казалась нереально прекрасной и хрупкой. Ночной мотылек, с безумной отвагой летящий в огонь. «А ведь и правда может броситься в пламя, спасая этого щенка». — Вольфгер пришпорил коня, но догнать женщину не успел.
— Не боишься охотиться одна? — спросил Вольфгер, взяв повод ее коня.
Вольфгер передвинул свечу, чтобы лучше видеть лицо Флоры.