Он стоял под елкой, как на картинке в букваре, только в букваре и он и картинка были маленькими, и не видно было, какие у него зубы. С пол-локтя длиной, желтые, и очень острые с виду. Глаза у волка тоже были желтые. Размером он был – больше лошади, и был он очень худой.
– Наша жизнь, – сказал Лерка. – Сделаем так, чтобы нас уважали – не будут варить, не сделаем – будут. Пошли, звонок.
– Ну – не знаю, не знаю. Ты, и то, может не доживешь.
– Не знаю, – признался я, после того, как мы обследовали все двенадцать комнат, и не нашли ничего, кроме каменной мебели. – Похоже, здесь просто останавливались те, кто шел по главному тоннелю. Не забывайте, мы идем быстрее гномов, для них то, что мы прошли – это день пути.
– Там меня съедят, – резонно возразил мальчишка. – Разведчик – это безопаснее. И потом – кто же возьмет детдомовца – в маршалы Советского Союза? Смешно даже.
– Ты знаешь, я подслушал ваш разговор с Кирком и Тиал, – сказал я.