Оспа долго пыталась убедить себя, что представшее перед глазами не могло быть Аленари рей Валлион из рода Сокола. Ведь она не была такой.
— О, как ты догадлива! — Теперь в его глазах пылала ненависть и к ней, и к незнакомке. — Когда ее «искра» вспыхнула… она была и темной, и светлой.
— Сколько до ближайшей деревни? — спросил я.
Галир шла с прямой спиной, небрежно опираясь на дорогую изящную трость из настоящего бесценного синского кедра — святого дерева для многих паломников из Сдиса, Сина и Золотой Марки. Глядя на старуху, никто не смог бы подумать, что через каждые десять—двадцать шагов в животе ее ворчливо просыпаются предвестники боли, ворочаются, пихаются, сонно грызут нутро и вновь затихают на несколько ун.
Кроме них здесь находились еще пятеро воинов. Двое в латах с эмблемами леопарда, остальные в кольчугах, свиных куртках и забрызганных грязью штанах. Все хмурые, уставшие, едва стоящие на ногах.
— Никто не думал. Даже Тиф удивилась. Я говорила с ней несколько дней назад. Проклятая сказала, чтобы прорвать плотину, нужно нечто гораздо большее, чем глупые магические игры двух молокососов. — Ходящая попыталась улыбнуться. — Дар Целителя… Никто не думал, что он такой. Благодаря ему моя «искра» изменилась в одно мгновение. Мы даже не успели опомниться.