– Ошибаешься. Нед Старк был моим тюремщиком, и в крови у меня все те же соль и железо.
Следующий найденный ими пруд был обжигающе горяч, и от него несло серой, но их бурдюки почти совсем опустели. Дотракийцы охлаждали воду в горшках и кувшинах и пили еще теплой. Вкус был не менее скверным, чем запах, но вода есть вода, а их мучила жажда. Дени с отчаянием смотрела на горизонт. Их осталось две трети против прежнего, а красная пустыня все тянулась без конца и края. «Комета насмеялась надо мной, – подумала Дейенерис, взглянув на неба. – Неужели я прошла полмира и видела рождение драконов лишь для того, чтобы умереть вместе с ними в этой раскаленной пустыне?» Она не могла в это поверить.
К полуночи замок погасил огни и затих. Несколько золотых плащей на стенах, конечно, видели, как они вышли из башни Десницы, но голоса никто не подал. Тирион – десница короля, и это его дело, куда он идет.
Тирион удивился бы меньше, если бы сюда влетел сам Эйегон Завоеватель верхом на драконе, жонглируя лимонными пирогами. Он не видел сестру плачущей со времен их детства в Бобровом Утесе. Он неуклюже сделал шаг в ее сторону. Когда твоя сестра плачет, ее полагается утешать… но Серсею? Он с опаской тронул ее за плечо.
– На западе ее называют луной предателя. Постарайся не слишком напиваться, и пусть твой топор будет острым.
Весь остаток дня она драила ступеньки в башне Плача. К вечеру она стерла руки в кровь, и они дрожали, когда она плелась с ведром обратно в подвал. От усталости ей даже есть не хотелось – Арья отпросилась у Виза и забралась в свою солому.