— Послушай, между вами одиннадцать лет непонимания, боли, обид и ненависти, и ты можешь сегодня же положить этому конец! Сегодня же! Разве не этого ты хочешь? Я знаю, что ты должна была испытывать, когда считала, что Мэтту нет дела ни до тебя, ни до малютки, но подумай, что чувствовал он все эти годы! И вот сегодня, уже сегодня, все мучения для вас кончатся! Вы могли бы снова стать друзьями.
Мэтт повесил трубку и с легкой улыбкой повернулся к ней, но Мередит не улыбалась, потрясенная безумной щедростью подарка, охваченная паникой от сознания того, что он по-прежнему пытается оплести ее паутиной, и крайне встревоженная предательским толчком сердца, отчаянно заколотившегося при звуке этого низкого голоса, произнесшего всего два слова «моя жена». Она начала с менее важных вопросов, потому что не находила в себе сил узнать все, что ее по-настоящему волновало.
Только оказавшись в кабинете Мередит, Мэтт опустил жену на пол, чтобы она смогла сама доплестись до конференц-зала.
— Прости, но никак не возьму в толк, что я должен понять.
— Чудесные новости! — согласилась Мередит, но ее радость была омрачена тем, что они вряд ли смогут расплатиться за уже существующие долги, если торговля так и не оживится.
— Сначала я не мог понять, откуда они взяли эту цифру, — сказал Мэтт, — но потом до меня дошло. Умножили четыре свидания в неделю на одиннадцать недель, а потом разделили пять миллионов, что я обещал тебе, на это число. Прости… я ничего не смог поделать, я…