— Хорошо, — кивнул генерал. — Я бы дал вам птицу, но без мастера и соответствующего ухода она у вас не выживет. Так что постарайтесь принести новости, как только они у вас появятся. Никто так и не сумел объяснить, зачем заговорщикам понадобилось убивать дворянских дочерей.
Хуга только мычал, до сих пор не в силах прийти в себя. Брентон обернулся, посмотрел на второго бандита и вытащил нож.
— И что же мне делать, учитель? Что мне делать с этим знанием?
— Это только первый день, первый штурм, — сдержанно заметил генерал, продолжая смотреть на ставку вражеского командования. — Кто знает, сколько их еще может быть на подходе и что вообще они могут придумать завтра. Разведчики еще не давали о себе знать?
На этот раз меч нанес колющий удар, почти на ладонь не доставший до манекена. Между мечом и бревном проскочила маленькая белая молния, оставив ожог на поверхности дерева. Посох упал сверху и классическим прямым ударом обрушился на манекен, только перед самым соприкосновением разряжаясь сеткой белых ломаных линий. Дюжина крохотных искр обуглила бревно дочерна.
— Возможно, что это не такой уж и плохой подход, — буркнул Брентон, — сборщиков не любит никто. Эти крестьяне честно трудятся, добывая себе и своим семьям пропитание. Они никого ни о чем не просят и не любят, когда просят у них.