Они неторопливо сошлись надо мной, корчащимся даже не от боли — нога не болела, а просто не чувствовалась, — от бессилия и обиды. Три любопытные физиономии темными пятнами нависли надо мной. Вздумалось же мне перекурить! Спасусь — брошу! Вот честное слово, брошу!
Третья фотография была всего лишь пейзажем. Вот только пейзаж этот пришелся бы по душе разве что Иерониму Босху в момент работы над триптихом «Ад». Низкие темные облака закрывали небо, земля была вся перекорежена, исковеркана, вспухала буграми и была рассечена оврагами. Совсем рядом с фотографом земля горела — плясали по камням языки пламени.
— Отсталый, нелепый, примитивный мир! Как можно — добровольно остановить научно-технический прогресс?
— Нож мой сохранил? — вспомнила вдруг Василиса.
— У тебя крепкие нервы. Почти все ведутся. Особенно если удастся подгадать под гейзер.
— Борщ. Тут очень хороший борщ. Свинину с яблоками. Салат из сельди. Выпить — зубровку.