– Надеюсь, с лошадьми ничего не случится, – сказал Дрэббл. На это Рэйнберд улыбнулся, подумав: «Она тоже надеется». Он видел, как она смотрела на лошадей. Нет, не зря здесь всюду надписи «не курить»: охапки сена, сложенные в простенках, сеновал, заваленный набитыми тюками, и дерево, дерево... только спичку поднеси.
– Папа! – крикнула она, и его захлестнула радость – радость, котора сменилась ужасом, ибо голос ее звенел от страха. – Папочка, не входи сюда! Не входи...
Рэйнберд потупился и подошел к доске объявлений. Вчера команда уборщиков выиграла в кегельбане. Кто-то продавал «2 хорошие б/у стиральные машины». Официальное предписание гласило, что «все рабочие, прежде чем выйти отсюда, должны вымыть руки».
За этой мыслью возник образ воздушного шара, взлетающего все выше... и выше... и выше... и – бах – шар взорвался.
Энди не пришлось изображать изумление – у него отвисла челюсть. Сначала нахлынула волна облегчения, затем ужаса. И над всем этим, как вспышка молнии над взбаламученным морем, догадка – теперь все переменилось... но как? Как?
– Вы случайно не имеете к этому отношения, Энди? – спросил Кэп. – Может быть, вы его подтолкнули?