— Эта история действует мне на нервы, мистер Холме, — сказал он, бессильно опускаясь в кресло. — Отвратительное состояние — чувствовать, что ты со всех сторон окружен какими-то неизвестными, невидимыми людьми, которые пытаются вовлечь тебя в какую-то беду, но еще нестерпимее видеть при этом, как изо дня в день постепенно убивают твою жену! Она тает у меня на глазах.
— Возьмите, это будет фигурировать на суде, — сказал Холме, передавая инспектору сумочку с ее содержимым. — Теперь необходимо выяснить, кому предназначалась третья пуля. Судя по отверстию в оконной раме, стреляли из комнаты. Я хотел бы снова поговорить с миссис Кинг, кухаркой… Вы сказали, миссис Кинг, что вас разбудил громкий выстрел. Вы хотели этим сказать, что первый выстрел был громче второго?
В течение многих часов Шерлок Холме сидел согнувшись над стеклянной пробиркой, в которой варилось что-то на редкость вонючее. Голова его была опущена на грудь, и он казался мне похожим на странную товцую птицу с тусклыми серыми перьями и черным хохолком.
— Что же вы сделали дальше, сэр? — спросил инспектор.
— Позвольте, Холме, да ведь это рисовал ребенок! — воскликнул я. — Вот каково ваше мнение! — Что же это, в таком случае?
— В таком случае, я хотел бы, не откладывая, выслушать свидетелей и осмотреть то место, где было совершено преступление.