Что ж, первое испытание я прошел, удивления своим видом я у местных не вызываю…
А если таможенник меня не впустит? Постарается задержать? Ведь паршивую газетенку получают все функционалы.
Вот только мир как-то сразу перестал быть чужим. Превратился из лаковой открытки, из эксперимента арканских естествоиспытателей в живую вселенную — ибо только в живой вселенной люди умирают.
— Ага. — Теперь я понял, что имел в виду Цебриков, говоря, что я «иду через таможню». Так может быть, и в Орысултане в ходу вовсе не русский язык? — Спасибо. Что-то я растерялся…
— На самый верх, там одна дверь, понятно?
— Я полагаю, что именно тогда они и пришли к нам.