Катерина молчала. Приходченко прикурил и сунул ей сигарету. Она машинально взяла. У нее было усталое злое лицо.
Бриллиант брызнул ей в глаза россыпью мелких ледяных искр. Непонятно, откуда взялся вечером солнечный луч, отразившийся от камня. Может, он притягивал к себе солнце?
– Кофе попросил. Читает что-то. Боюсь, сегодня долго просидим.
Конечно, соображала она хорошо. Тимофей ни на минуту не обольщался насчет ее ухоженных и холеных начальников. Кое-что они могли, ее начальники, но в делах, требующих минимальной творческой мысли, привыкли полагаться на нее, это ясно.
– Но ведь еще нет результатов расследования. И выборы еще не прошли. И ты делаешь мне предложение?
Затем он вдруг подумал, что все это ужасные глупости. Почему он должен жить один? Почему он не может жить с ней? Надо только как-то хитро заставить ее остаться с ним. Что-нибудь придумать. Надавить на ее чувство долга. Не может же она, в самом деле, бросить обесчещенного мужчину?!