– Да ради бога, – пробормотала уязвленная Катерина. – Мы своих не продаем. Мы стоим на конфиденциальности и умении соблюсти интересы клиентов…
Однофамилец новоявленного кандидата после покушения сделался раздражительным и свирепым, за что моментально был переименован из Кота Тимофея в Медведя Шатуна.
И в самой тайной, самой темной, самой охраняемой частице души он знал, что все это ложь.
– Никаких дел не будет, – отрезал Дудников. У него было молодое лицо истинного арийца и такая же жестокость в глазах. – Тимофей Ильич требует, чтобы вы больше не занимались его делами. Поздно уже формировать новую пресс-службу, но вы, по крайней мере, к ней отношения уже не имеете. Так что разговаривать мы с вами будем долго, пока до чего-нибудь не договоримся.
Не зря Приходченко трясется над этой девкой, решил Абдрашидзе, закрывая папку. Способная девка. Огонь, одним словом, хотя на вид бледная и вялая. Беззубая.
– Олег, я позвоню в “Коммерсант”, а ты Хотенко. Завтрашний выпуск должен быть весь посвящен покушению.