– Я понимаю! – согласилась Юлия. – Именно поэтому мы начали организовывать фонд Тимофея Кольцова в институтах Калининграда и в военных училищах. Из этого фонда ребятам будут платить именные стипендии.
Он попробовал с ней поговорить, но она лишь отдала ему дискеты, привезенные Андреевым и Гордеевым, а самих Сашу с Мишей услала в Тверь за очередной информацией о местном пивном заводе. Напряжение в ней как будто нарастало, и она по-настоящему пришла в себя, пожалуй, только сегодня утром.
– Пожалуйста, соедините меня с Георгием Ивановичем. Скажите, дочь профессора Солнцева.
– Катя! – позвал он негромко. Она вздрогнула и оглянулась, всматриваясь в сумерки.
– Коммерческая тайна, – буркнул Саша Скворцов, поняв, что никаких восторгов не предвидится. – А что тебя не устраивает, собственно? Мы добыли заказчика, у которого одна машина стоит столько, сколько ты зарабатываешь за десять лет. Ты его будешь вести. С нашей помощью, разумеется.
Вчера вечером Тимофей неожиданно обнаружил свет в глубине парка и, секунду подумав, пошел к крытому теннисному павильону, сиявшему в темноте февральского вечера громадами окон и застекленной крышей.