Тимофей Ильич то ли слушал, то ли не слушал, хотя Катерина знала, что в искусстве блефа ему нет равных. Так она и не поняла, намерен он всерьез воевать или ему вполне хватит объявить о войне погромче. Ее знаменитое чутье подсказывало ей, что просто объявлением дело не ограничится.
Выйдя из лифта, Приходченко сразу услышал Катеринин веселый и деловой голос.
Скворцов выразительно глянул на Катерину и покачал головой. Катерина состроила ему рожу. Слава Панин, подавшись для убедительности вперед, чуть не грудью лег на полированный стол.
У Приходченко на этот случай все есть, даже фотографии. Скажи ему, пусть звонит Хотенко, чтобы завтра информация во “Времени” прошла, как будто покушение было вчера.
– А Дудникова я тоже выдумала? – спросила Катерина? – И статьи о… Ну, ты, наверное, еще не забыл, о чем были статьи… И продажу информации тоже я выдумала.
Разговаривали они негромко и вяло. Все устали, ночь надвигалась быстро и бесшумно. Всем хотелось по домам. Саша Скворцов, договорив с кем-то из прилетевших, приблизился и встал, привалившись к чистому боку джипа.