– Особенно учитывая это, – легко согласилась Диана. – Спасибо, что напомнил, я забыла. Но десяток их мне не нужен. Я не хочу в старости утешать себя тем, что жила в одном доме с самым богатым человеком в России. И даже когда-то спала с ним в одной спальне. Мне на это глубоко… – И тут Диана произнесла замысловатое и длинное ругательство.
Тимофей Кольцов переместил свой взгляд с уха Приходченко в ее сторону и, похоже, вовсе ее не увидел. А Юлия, Абдрашидзе и Терентьев смотрели на нее с разной степенью интереса. Юлия – со здоровым акульим дружелюбием, зам – с холодным любопытством, а Михаил Терентьев с нервным блеском в стеклах дорогих очков.
– Катя, – позвал он. Она подняла глаза и несколько секунд пристально на него смотрела.
Спохватившись, Катерина подскочила в кресле и виновато поглядела на Сашу, как будто он мог подслушать ее тайные мысли. Но Саша мысли читать не умел, он сосредоточенно вытаскивал из ящика над головой Катеринин портплед и свой чемодан.
– Кто там? – подходя, спросила бабушка. – Это к кому?
Олег ничем не мог помочь своему сыну. Не мог найти слов, чтобы объяснить ему ситуацию. Не мог как следует защитить. Не мог увезти за границу – его денег не хватило бы, чтобы безбедно прожить там жизнь. И – самое скверное – год от года становилось все труднее. Кирюха взрослел, безумие жены прогрессировало. Надежды не было никакой.