Шоссе было пустым и очень темным. Глубокая тьма, какая бывает только ранней весной и поздней осенью, стекала с холмов. Фары выхватывали толстые стволы старых немецких лип по обе стороны шоссе. Катерина знала, что за липами – до горизонта – холмы и леса, иногда вплотную подступающие к дороге. Очень живописный и очень немецкий пейзаж.
– Ты бы кофейку попила, – говорила бабушка время от времени.
– Таким образом, совместив все действия по четырем направлениям, которые мы назвали условно “Репутация, доверие, надежность и забота”, и прибавив сюда обещание избавить город от наркотиков, мы получим предсказуемую, положительную реакцию избирателей. По нашим сегодняшним оценкам, мы вполне сможем победить в первом туре.
– Ты, Тимофей? – изумился Серега и, кажется, даже протрезвел малость. – Ты чего? Случилось что?
Теперь нужно было разобраться с Катериной Солнцевой.
– Тем, что мне некогда, – ответил Тимофей. – Я не имею физической возможности выискивать себе места в политических партиях и движениях. Я работаю иногда по двадцать часов в сутки. Если я буду оставшиеся четыре посвящать поискам своего политического “я”, меня выгонит жена.