Он вышвыривал “братьев и сестер” из квартиры сам и вызывал милицию. Он подавал на секту в суд и нанимал Кирюхе нянек, единственной функцией которых было звонить ему на работу, если мать и бабка опять потащат его в Марьину Рощу, где квартировала вся эта шваль. Няньки, боявшиеся двух религиозных фанатичек, увольнялись каждую неделю, и скоро их стало негде взять.
Поругавшись с Сашей, Катерина поехала домой.
У Катерины от дурного предчувствия вдруг похолодели руки. Абдрашидзе замер у двери. Приходченко медленно поднялся.
Оба исследователя биографии Тимофея Ильича Кольцова ехать домой наотрез отказались, сказав, что они должны непременно присутствовать при изучении добытых ими фактов.
Слава Панин с Мишей Терентьевым почти не выезжали из Калининграда, Скворцов мотался туда-сюда вместе с Катериной, а Приходченко в основном сидел в Москве, согласовывая и утрясая с Абдрашидзе детали, которые менялись чуть ли не каждый день.
– Но кандидат должен быть на телевидении, – возмутился Миша Терентьев, уверенный, что чем больше телевидения, тем солиднее выборы. – Он не может только в больницы ходить.