Он уговаривал себя и верил. Уговаривал, и дрожь проходила. Уговаривал, чтобы можно было продолжать жить.
– Ваша двусмысленная улыбка говорит о многом, – Слава сухо улыбнулся. – Но мы грамотные. Мы на провокации не поддаемся. Правильно говорю, Катерина Дмитриевна?
– Машина не пришла, – ответила из темноты Катерина. Ей внезапно стало жарко и страшно. И неудобно перед ребятами из охраны. Бог знает что они могли подумать.
Тимофей взял чашку и расплескал на брюки весь кофе. Потом он поставил чашку и долго смотрел, как расплывается на дорогой темной ткани мокрое пятно, похожее на кровь.
– На тебя Тимофей прыгнул, когда начали стрелять. Помнишь?
Потом он все обдумает. Сейчас главное попытаться от нее избавиться. Он не мог видеть ее напряженное белое лицо.