И вот по этой образцовой армии нанесены внезапные сокрушительные удары чудовищной мощи. Приказ Жукова не поддаваться на провокации означал, что нельзя воевать. А приказ не предпринимать никаких мер без особого разрешения означал, что ничего вообще делать нельзя. После таких приказов, в самый драматический момент, когда бедную армию бьют, чем попало, — многочасовое молчание Москвы. Запрет на ведение войны наложен, но не снят.
Отрицать существование такого сигнала Министерство обороны России не может. Однако этому сигналу дали другое объяснение. «Сигнал „Гроза“ был действительно установлен. Но означал он совсем иное. По нему командиры дивизий армий прикрытия должны были вскрыть „красные пакеты“. В последних содержались приказы с указанием мероприятий по занятию боевых позиций для отражения атак противника в случае агрессии.» («Красная Звезда» 30 июля 1993)
О каком научном подходе речь, если у Ростова был упущен шанс разгромить Германию в начале 1943 года? Если была возможность победить без Курского сражения, без Прохоровки, без форсирования Днепра, Днестра, Немана, Вислы и Одера, без «десяти сталинских сокрушительных ударов», без Балатонского оборонительного сражения, без штурма Сапун-горы, Зееловских высот, Кенигсберга и Берлина?
Теперь обратим внимания на действия Жукова. Он полтора месяца штурмует Ельнинский выступ оттого, что это плацдарм для наступления на Москву, хотя сам якобы знает: никто в данный момент на Москву наступать не собирается.
А советскому флоту никуда прорываться не надо. Он уже тут. Он мирно ждет в своих базах.
Главный маршал авиации Новиков Александр Александрович: «Касаясь Жукова, я прежде всего хочу сказать, что он человек исключительно властолюбивый и самовлюбленный, очень любит славу, почет и угодничество перед ним и не может терпеть возражений». (Н. Смирнов. Вплоть до высшей меры. Стр. 139)