Жуков, рассказывая о составлении плана наступления на Халхин-Голе, не мог не вспомнить комиссаров и их участия в боевом планировании. Как же без них? Названы комиссары и для того, чтобы за их спинами поставить начальника штаба с начальником оперативного отдела. Мол, и эти тоже присутствовали, что-то там тоже делали.
Чтобы это понять, перенесемся в светлые залы Третьяковской галереи и остановим свой взор на картине Василия Перова «Охотники на привале». Старый охотник, выпучив глаза, вдохновенно врет. Молодой охотник, разинув рот, ошарашено внимает. Старый мужик-егерь, ехидно улыбаясь, чешет затылок.
Мы теперь знаем, что после долгих колебаний и споров окончательное решение Гитлер принял 21 августа: на Москву пока не идти, а повернуть на юг в тыл киевской группировке советских войск. Но наш гениальный Жуков (если верить его мемуарам) еще 29 июля точно знал, какое именно решение примет Гитлер. Так он якобы Сталину и докладывал: на Москву не пойду. Пойдут на Киев!
Ответ простой: он туда и несется именно потому, что Западному фронту ничто не угрожает. Жуков спешит на Западный фронт потому, что там спокойно.
Почему, во-вторых, Сталин не снял Павлова с должности?
В-третьих, Жуков к этой Золотой Звезде повесил себе на грудь еще и орден Ленина. (Маршалы Советского Союза. Москва. 1996. Стр. 36) А это, как мы помним, нарушение закона. Орден Ленина полагался только к первой Золотой Звезде, но не к последующим.