На следующее утро Энтони, развалившись во внушительном мягком кресле, изучал кузена со смесью восхищения и недоверия.
– Могу я заменить на сегодня горничную? – осведомился Джордан и, не дожидаясь ответа, повернул Алекс спиной к себе и стал расстегивать длинный ряд обтянутых розовым шелком пуговиц.
– Да вы имеете представление о том, сколько берут теперешние костоправы?!
– Вы забыли принять в расчет один весьма важный факт: с той минуты, как я внес вас в гостиницу, наша жизнь необратимо изменилась. Даже если бы ваша мать никогда не посмела привести угрозу в исполнение и нам не пришлось пройти через мерзость публичного процесса, ваша репутация навсегда уничтожена.
– Пожалуйста, останьтесь, выпейте с нами чаю, – попросила она, глядя в подозрительно поблескивающие серые глаза.
Боясь, что сейчас зальется слезами, над которыми старуха лишь поиздевается, она выбежала из комнаты на балкон и спустилась вниз.