Уже одетый в белую сорочку с жабо, черные брюки и жилет из серебряной парчи, Джордан спокойно приказывал что-то управляющему поместья и при этом мерил шагами комнату, одновременно просматривая очередной отчет, присланный его поверенным. За ним упорно семенил верный камердинер, разглаживая крошечные морщинки на сорочке хозяина и смахивая воображаемые пылинки со штанин.
– Она, должно быть, счастлива, как малиновка, – согласилась экономка, миссис Бримли, вытягивая шею.
– «Да, происхождение – вещь весьма важная, – разгневанно процитировала Александра, – но слава, принадлежит не нам, а нашим предкам!»
Заметив наконец Родди, Алекс, изнемогая от боли и гнева, преградила ему дорогу.
Александра побледнела, но Тони, погруженный в воспоминания, уже ничего не замечал.
– Не верю! – пробормотал обычно невозмутимый сэр Родерик, ошеломленно глядя на смеющуюся молодую женщину. В эту минуту выражение его лица было почти комическим. Он явно пытался осознать ту потрясающую истину, что чопорная гусыня, на которой женился Хок, – вот эта красавица, стоящая перед ним в тугих лосинах и сорочке, и при этом куда более привлекательная, чем в самом откровенном бальном туалете. Более того, зеленовато-голубые глаза весело поблескивают – она явно наслаждается его замешательством.