– Мы считали, что так будет лучше, – проворчала с порога вдовствующая герцогиня. Она вошла в комнату слегка прихрамывая, как всегда, когда была чем-то сильно расстроена. Но Александра, измученная до предела, не обратила на это внимания.
Но тут бешеное проклятие оборвало ее на полуслове.
У него вообще злобный нрав, – с отвращением бросила Александра, припоминая недавний разговор с мужем. – Хотя нет никаких причин сердиться на Энтони или На меня!
– Да. Да, конечно, – поспешно согласилась она. Рамзи тут же выступил вперед и забрал у Мэри Эллен свертки.
– Чтобы не вдаваться в подробности, объясню только, что мать Джордана пользовалась печальной славой известной кокетки, чьи любовные похождения были столь же многочисленны, сколь неразборчивы. Но моему дяде, казалось, не было до этого дела. Он считал женщин слабыми, развращенными созданиями, не способными сдерживать свои страсти. Правда, сам он был таким же распутником, как она. Однако там, где речь шла о Джордане, он не допускал ни малейших послаблений. Никогда не позволял Джордану забыть, что он – Таунсенд и будущий герцог Хоторн. Считал, что сын должен быть сообразительнее, отважнее, более гордым и достойным имени Таунсендов, чем все его предки. Чем сильнее Джордан старался угодить отцу, тем требовательнее тот становился.
– Да нет… Просто в предыдущем абзаце вы просили сэра Джорджа подготовить «Фо Уиндз»…