Они были в одинаковых чистеньких темных платьях, с косичками.
В других обстоятельствах Федор Ершов был бы человеком для заключенных страшным. Но теперь он сам был как они, он фанатически убеждал поднять восстание – и к нему, как специалисту, стали прислушиваться.] Он говорил с теми, кто рядом работал, кто рядом на нарах в землянке спал, образовались группки заговорщиков, при всяком удобном случае обсуждали варианты побега.
Взводный увидел свет, зашел пьяный, сел, обхватил голову.
Накануне отступления советских войск из Киева опустевшая Лавра, как показывают жители, была оцеплена войсками НКВД. Туда никого не пускали. Приезжали и уезжали грузовики. Затем оцепление было снято.
– А я потом обратно заявление подал. Восстановили. А орден уже не дали.
Так началась вторая попытка вычеркнуть Бабий Яр из истории.