Сериалы. Да. Повторяется прошлое. Только в последние несколько месяцев она получает новую серию каждый день, ей не приходится ждать субботы, и Пол, который балует ее сериалами, — уже не старший брат, а комнатный писатель.
Распухшая правая рука Пола была занесена над промокшей стопкой бумаги, и между большим и указательным пальцами была зажата горящая спичка.
— Пол, ты б самом деле закончил? — крикнула она из коридора.
Ей удалось подняться на четвереньки. Почти вся рукопись осталась на полу: одни листы все еще горели, другие, шипя, гасли в луже шампанского, а часть горящей бумаги Энни по-прежнему сжимала в руках. Шерстяной свитер Энни горел. Темно-зеленые бутылочные осколки впились ей в предплечья. Осколок побольше торчал, как лезвие томагавка, из ее правой щеки.
Час спустя Пол, наполненный дурманом и сползающий в сон, прислушиваясь к завываниям ветра (теперь скорее успокаивающим, чем пугающим), думал: Я не убегу. Нет возможности. Как там говорит Томас Гарди в Джуде Незаметном»? «Кто-нибудь мог бы прийти и спасти мальчика от ужаса, но никто не пришел… потому что никто никогда не приходит». Верно. Совершенно верно. Причалить не удастся, потому что лодок нет. Одинокий Странник рекламирует завтраки из пшеничных хлопьев, а Супермен снимается в дешевых фильмах. Ты, Поли, можешь рассчитывать только на себя. Ты полностью зависишь от себя. Но может быть, так и должно быть. Может быть, ты уже знаешь ответ, ведь так?
Нет, это, конечно, не сработает. Да и открывать капсулы и сыпать порошок в мягкое мороженое тоже не стоит. Новрил в чистом виде очень горький. Пол знал об этом по опыту. Она сразу заметит горечь в сладком мороженом… И тогда, горе тебе. Пол. Горе тебе, честное слово.