Давайте посмотрим повтор! — торжествующе завопил у него в голове Уорнер Вулф, и тысячи зрителей, сидящих на трибунах стадиона имени Энни Уилкс, а также миллионы телезрителей издали ликующий крик.
Карандаш замер на середине слова, потому что Пол услышал приближающийся звук мотора. Он сам удивился собственному спокойствию, самым сильным чувством было легкое раздражение от того, что его прервали, когда карандаш летал по бумаге, как бабочка, и жалил, как пчела. Из коридора донеслось дробное цоканье каблуков Энни.
Пол положил онемевшие ладони на колеса и поехал к двери, кинув взгляд на столик с безделушками. Стоит ли глиняный пингвин на прежнем месте? Неизвестно. Можно только надеяться, что это так.
…неприятности, когда пойдет снег, но сначала он зашел в бар в «Боулдерадо», дал Джорджу на чай двадцать баксов, и тот принес ему еще бутылку «Дом Периньон», которую он и выпил, двигаясь по шоссе И-70 под серым, цвета ружейной стали, небом, и где-то к востоку от туннеля Эйзенхауэра свернул с главной магистрали, так как все дороги были сухими, грозовые тучи двигались на юг, да и въезжать в чертов туннель не хотелось. Он врубил старую запись Бо Диддли и не включал радио: однако мало-помалу машину стало все сильнее заносить, и наконец он понял, что дело не в случайных порывах ветра, что положение гораздо серьезнее; тучи, вероятно, не ушли на юг; вероятно, они оказались как раз над его головой, и теперь у него могут возникнуть проблемы,
— Думаю, сейчас мне лучше уехать. Некоторое время мне не стоит находиться рядом с вами. Я думаю, это было бы… неразумно.
— Все получится, — с жаром возразила она. — Я буду с нетерпением ждать восемнадцатую главу, даже если в конце семнадцатой Мизери, Йен и Джеффри будут сидеть на веранде и читать газеты. Мне уже безумно хочется знать, что произойдет дальше. Только не говорите! — поспешно добавила она, как будто Пол предложил рассказать ей сюжет.