— Сволочь! — надрывался голос внизу. — Красная сволочь! Стреляйте в меня! Бейте в меня!
— Это, наверно, потому, что он стольких сам убил в начале войны, — философически заметил цыган. — Пабло убил больше народу, чем бубонная чума.
— Разве у тебя нет потребностей, которые я могла бы удовлетворить? Она мне это тоже объяснила.
— А мне бы хотелось как-нибудь еще послушать, — сказал Роберт Джордан.
— Я не слепой, — сказал Пабло. — Но я считаю, что он умер плохо.
— Здравствуй, Мария, — сказал он девушке. — Ты не устала?