– Прошу прощения, господин. Принц Альфред. Но даже таны не решатся поднять руку на людей, посланных королем. Они говорят... они говорят, что это спор между королем и церковью и они не вмешиваются. – И многие будут на стороне короля, последнего из великого рода Седрика, и против церкви, подумал бейлиф. Но этого он не сказал.
– Да, он человек не с одной шкурой, – согласился Бранд.
– Грешно прощать такие деяния. Это поставит под вопрос спасение души всех сидящих за этим столом. Нет, король, отдай его нам. Позволь нам показать, что мы приготовили для тех, кто вступает в вражду с матерью церковью. И пусть весть об этом достигнет язычников за морем, пусть знают они, что рука церкви так же тяжела, как велика ее милость. Поместим его в змеиную яму. Пусть все говорят о змеином дворе короля Эллы.
– Кто они? – спросил он, глядя на уходящих.
– Немногие могли бы это сделать, – заметил он.
– Мне не нужен второй! – На этот раз Шеф закричал, выступил вперед, ударил древком алебарды в землю. – У меня есть щит. – Он поднял левую руку, на которой висел маленький круглый щит, прикрепленный к локтю и сделанный исключительно из железа. – И у меня нет меча. Мне не нужен второй, я не датчанин, а англичанин.