Музей располагался в четырех кварталах. Двигаясь зигзагами и короткими перебежками, мы добрались до него, практически не промочив сапог. То есть это Полин — не промочив; в моих давно уже плескалось, и на новую влагу я не обращала никакого внимания. Вот плащ я старалась подбирать: не хватало еще, чтобы его сожрала вечно голодная школьная моль.
Через полчаса я отложила перо. Полин давно уже закончила с моим заданием и теперь вновь переключилась на сгущенку и журналы. Еще бы, у них алхимия была чуть ли не каждый день, как у нас боевая магия, а девица училась едва не на одни пятерки.
— Ладно, — подозрительно легко согласился Генри. — Тогда молоко мы выпиваем без тебя.
Кабинет был знакомый, можно сказать — родной. С последнего моего сюда визита ничего особенно не изменилось; я попыталась вспомнить, когда случился этот самый последний визит. Кажется, еще на Савайн, после мгымбра… мрыс дерр гаст, а как давно это было!
Я оглянулась посмотреть на бестиолога: он стоял точно в левом заднем углу зала. Эта позиция что-то начинала мне напоминать, но я не успела вспомнить, что именно, как дверь растворилась вновь, пропуская вовнутрь магистров Рихтера и Дэнн. Некромантка сразу же направилась в правый задний угол, встав рядом с будкой; Эгмонт соответственно занял правый угол у сцены.
— Этого и не нужно, — пожала плечами я. — Проникнуть в камеру смогу уже я.