Бродерик поспешил подать отцу халат, в который тот завернулся с достоинством древнего императора. Покрутил одной босой ступней, опираясь на стол для баланса, потом другой, заново привыкая к подзабытым ощущениям.
Может, именно убийство Хилли, то есть принцессы, было тем кирпичиком, что сорвал его крышу? То есть она была как бы прототипом для будущих жертв.
Бродерик, и без того приятно-зеленого оттенка, сглотнул, давя рвотный рефлекс.
— Жены нет, девушки… модели приходят иногда, позируют за деньги.
Видно меня было даже не через раз. Просто темным силуэтом на фоне белого дыма. Софит слепил зрителей, не давая рассмотреть волнующие подробности, но сам факт облегающего силуэта будоражил их донельзя.
— Лучше поздно, — пробормотала я, поражённая таким подходом к лечению. Ничего себе отношение к женщинам!