Что-то едва уловимое, вроде привычной, но не изжитой печали, промелькнуло на лице отца.
Мужчина и девушка вошли. Телохранитель остался снаружи.
Совершенно привычным движением, будто войдя в свой дом, я пошарил левой рукой по стене, наткнулся на выключатель и вдавил клавишу. Загорелся свет.
Я вырвал трость из рук старика. Она оказалась не просто увесистой — тяжелой. Стальная, залитая свинцом, не иначе. Привет от Ивана Поддубного.
Никакой забывчивости в ее глазах не было. Наоборот, я готов был биться об заклад, что девушка запомнила меня накрепко и вечером не преминет рассказать семье о наглом воришке.
— Будете понятыми, — сообщил им Давыдов. — Входим в квартиру?