Адский самокат оказался целехоньким, хотя влетевшая в мастерскую туша и наделала там немало бед; но оценивать ущерб времени не было. Через минуту мы уже катили к завалившемуся на бок броневику, по которому начали ползать жабы. Зеленые и пупырчатые, как земные жабы, их беловодские тезки разожрались до размера крупной собаки и имели внушительные когти и зубы.
До самого рассвета он не приходил в чувство, отлеживаясь в своем гнезде. Когда проснувшаяся Златка прибежала проведать своего любимца и увидела его в безобразно бессознательном состоянии, то едва не впала в панику, но Гена быстро объяснил внучке, что Чуча просто устал.
Корней уселся в кресло десантного отсека, а батоно Леван угнездился на месте стрелка-оператора.
Увидев понимание в моих глазах, Тадеуш резко кивнул и покинул дом фрау Катарины. Похоже, дальше охранять меня будут только девушки.
Любопытство боролось со здравым смыслом, как Давид с Голиафом, причем с тем же результатом.
После завтрака, в ожидании своевольного и лишь предположительно полезного проводника, мы попробовали осмотреть трофейный броневик. Увы, и здесь меня ждал облом. Выделения половых желез самца древесных жаб до сих пор воняли так, что не продохнуть.