– Он бросил вам вызов и вполне мог ожидать скорого ареста.
Вукович успокоил общественность, помог Деккеру снова встать на обе ноги и аккуратно прислушался к происходящему в номере Загребжемского. Оттуда доносились приглушенные стоны и проклятья. Толкнув дверь, державшуюся после всего случившегося на честном слове он вошёл внутрь. Петр корчился на полу держась за разбитое лицо. Возле него на полу валялось два кольта, маленький карманный пистолетик и, чуть дальше, огромный револьвер. Подняв его Вукович осмотрел монструозное оружие и передал его ещё находящемуся в прострации Деккеру.
– Что бы вспомнить. Что бы вспомнить, что случилось здесь и никогда не забывать… Потому что каждый раз когда я думаю о нем я вижу его ребенком. Маленьким, одиноким, испуганным ребенком. Хотя должен видеть его жертв. Двадцать семь человек сгоревших заживо в ту ночь…
– Амяс. Он расскасывал. Што Старпом-аза. Чудгаре.
– Ну, если ты после стакана спиртяги натощак сможешь работать – тогда вперёд.
– Ого! Все знаешь! – удивился Коваль, – Из спецкадров? Эйдетик?