Мушка винтовки прогулялась по солдатам и устроилась у него на груди. Но немного поразмыслив, я прицелился в проводника. До офицера дело еще дойдет.
И подтолкнул к выходу, а сам прижался спиной к стене слева от двери. Напротив, притаились Серьга и еще один солдат с «цветочной» фамилией — Ромашкин — приземистый крепыш, с сильно побитой оспой физиономией.
— Да ну нахрен… — ахнул я, достав из сундука очередной предмет.
— Что за… — я снова зажмурился, с силой провел ладонью по лицу, а когда вновь открыл глаза, понял, что ничего вокруг не изменилось.
Ступил под огненно-горячие, тугие струи воды и даже замычал от наслаждения. Мылся долго и удовольствием, выдраил себя до скрипа, а только начал обтираться полотенцем, как в душевую ворвался айн.
Кошкин даже команду «вольно» исполнил строго по уставу.