— Волнуемся, — в один голос ответили девчонки.
— Кеннер, Лена, — сказала Смела, — хочу представить вам мою мать Томилу и мою младшую сестру Любицу.
Я поднялся, протянул ей руку, помогая встать, и мы не торопясь двинулись по стерни в сторону сборного пункта.
— Да-да, конечно, — кивнул Ворон, и я ощутил исходящее от него чувство замешательства и недоумения.
— Ну, насчёт этого пусть они с Христом сами без нас разбираются, но всё же надо признать, что реакция была чрезмерной, — надавил на меня князь.
— Из того, что я слышал о Кеннере Ренском, — заметил я, — он больше интересовался отрыванием голов, чем философскими проблемами.