— Научиться говорить? — передо мной немедленно открылась перспектива.
— Ну какие-то мысли на этот счёт у тебя есть? — настаивал я.
Смела лежала, раскинув руки и ноги, и глядя в небо на неряшливые осенние облака. На губах у неё играла лёгкая улыбка. Я присел рядом — она покосилась на меня, продолжая улыбаться.
— Достаточно! — рявкнул епископ, ударив ладонью по столу. — Мать Тереза, держите себя в руках! А вы, барон, будьте осторожнее со столь серьёзными обвинениями.
— То есть погоди, — вдруг дошло до меня, — это что получается? Жива присосалась ко дню рождения мамы, и в этот день все будут славить Живу?
— Хорошо, о Госпоже не будем, — покладисто согласился я. — Вот ещё интересно: ты сказал, что, мол, люди все образы под себя выдумывают, но ты-то сам антропоморфный.