Темнить здесь не стоило — князю наверняка всё это было прекрасно известно. Любой правитель такие вещи держит под особым контролем.
— Захватывающая история, — с сомнением сказал я, — но как всё это связано с нами?
Аббат смотрел на меня, в бешенстве сверкая глазами, и я уже начал бояться, что он сделает какую-нибудь глупость — слишком уж он был зол. Однако он всё-таки сумел совладать с собой, и наш разговор продолжился в более приемлемом тоне.
— Ну и дальше не стоит, — проворчал я. Затем я вдруг вспомнил о своих родных, оставшихся в другом мире, и на меня нахлынуло чувство острой грусти. «Свечку бы хоть за них поставить», — мелькнула мысль. Я вздохнул и согласился: — Ладно, давай зайдём.
— Разве не вы ограбили Айдаса Буткуса на три миллиона русских гривен?
— Я не собираюсь торговаться, почтенный. Вы вправе отказаться, но позвольте мне рассказать, что в таком случае будет дальше. Я больше не собираюсь устраивать у вас какие-то диверсии. Повеселились и хватит. Я просто пойду к Лесину и расскажу ему, какую роль вы сыграли в бесчестье его дочери. Свидетельства двух аристократических семейств для обвинения достаточно. После этого Лесин убьёт вас и заберёт ваше предприятие в качестве виры.