– Не факт, что работает, это может быть провокацией со стороны ЦРУ или ФБР. Но по его фигуре конкретнее могли бы сказать подчинённые Ивашутина.
Наташа-лыжница или Наташа-шагомер рассекала по всему городу необычной походкой, из-за которой и получила редкое для юродивых прозвище. Её почему-то очень боялись девушки, уверенные, что Наташа обязательно оплюёт их, но это в большей степени было предубеждением, поскольку девушка, вроде бы, сошла с ума от неразделенной любви и с тех пор ненавидела прекрасную половину человечества.
– Я тут и тебе фотографию принёс, держи. Оформишь в рамочку и повесишь на стенку.
– Что, серьёзно? Наверное, потому что я сюжет книги обдумываю.
Приёмник у нас дома действительно стоял, правда, «вражеские голоса» по нему поймать было крайне затруднительно, глушили их на совесть. Но в этот момент просто никакой другой отмазки в голову мне не пришло. Задним числом я укорил себя, что уж лучше бы промолчал. Если Верочка донесёт на меня директору, в отдел городского образования или, чем чёрт не шутит, в соответствующие органы, то из училища меня попрут в два счёт. И из комсомола тоже.
– Ну как, сынок, первый день в училище? – с порога задала вопрос мама, вернувшись с первой смены.