— Лена, мне не нравится твой голос. Что случилось?
— Закапывайте. Сами, как было, сделаете, или подстраховать?
— А я — Ксения Егоровна, — сообщила я, игнорируя то безмолвное «Проваливай!», о котором кричал ее язык тела.
— Миргун приехал просить прощения, ему открыла матушка любезной и, по ее собственным словам, сходу начала орать. Делает она это, как мы убедились, параллельно с попыткой тянуть из жертвы жизненные силы.
Артефакт-газоанализатор показал, что дрянь, свалившая Ксению, выветрилась тоже.
— Ой, все! Никаких условий для культивации кровной вражды! Куда мир катится?