Каждый — как удар наотмашь. Шлепки его бедер об мои ягодицы. Отдача ударов, раскачивающая меня. Руки, удерживающие и по-хозяйски натягивающие на член.
Хочу отметить, что я в своем занятии достигла больших успехов, чем инквизитор — в своем.
— Делать кому-либо замечания в присутствии посторонних — тоже не верх воспитания. Но я же как-то с этим мирюсь, — философски пожала плечами Ксюша.
И я бы живо встопырила иголки, но вот черт: кажется, инквизитор был зверски серьезен.
Полыхнул белым яростным светом проявившийся медальон Макса.
— Ты живая? — хрипло уточнил Макс и подгреб меня к себе.